История

Отставной надворный советник М. И. Маркусон в 1898 году получил свидетельства на право добычи магнезита на двух участках в этой местности и 24 (11) июля 1900 г. вместе с партнерами создал «Товарищество Магнезит Маркусона, Немировского и Шуппе». Эти события стали отправной точкой в истории «Магнезита».

Промышленная добыча магнезита в окрестностях Сатки началась одновременно на обоих участках, на которые было получено разрешение: на Карагайской горе неподалеку от того места, где был построен завод, и на горе Волчьей в 7 км от него. Первое время сырье добывали в небольших закопушках — ямах, которые постепенно стали напоминать карьеры с характерными уступами.

Печь «Пфейфер», в которой в начале xx века на заводе «Магнезит» было освоено производство каустического (кальцинированного) магнезита, представляла собой металлический цилиндр, изготовленный из котельного железа длиной 25 м и диаметром 2,5 м, футированный внутри шамотным кирпичом. Эта труба была установлена горизонтально под углом 1º45‘ (3 %) на опорных роликах, охлаждаемых водой. При помощи двигателя и системы зубчатой передачи печь вращалась со скоростью 1,2 оборота в мин.

Обжигательная камера печи своим высоким концом входила в пылевую камеру, куда потоком отходивших печных газов выносилась и оседала пыль из печи. Противоположный низкий конец был закрыт днищем с установленными в нем форсунками для подачи топлива (огневой головкой) и воздушным соплом.

Сырой магнезит подавался в печь из бункера в высокий конец навстречу горячим газам. Благодаря наклону и вращению печи сырьепроходило зону подогрева и поступало в зону обжига. После обжига магнезит проваливался через отверстия печи у огневой головки в патрубки, а оттуда попадал в один из четырех рекуператоров. В них магнезит продвигался вверх по наклону печи к выходу при помощи металлических перьев, закрепленных по спирали. По ходу движения обожженный магнезит отдавал тепло холодному воздуху, который затем подавался к воздушному соплу у форсунок. Готовый материал ссыпался в элеваторную яму, откуда элеватором загружался в вагонетки. В сутки такая печь обжигала 38 т материала.

Непосредственно перед началом Первой мировой войны, в 1913 году, мировая добыча магнезита оценивалась в 300 тыс. т (18 млн пудов), при этом Сатка обеспечивала почти 10% мирового рынка.

Вращающаяся печь Fellner Ziegler представляет собой цилиндрическую, склепанную из котельного железа камеру, футированную изнутри шамотным и магнезитовым кирпичом. При помощи опорных поясов она закреплена на роликах, которые охлаждаются водой.

Обжигальная камера приводится во вращение вокруг своей оси при помощи зубчатого кольца, на которое вращающийся момент передается от моторов. Сырой магнезит подается в печь тарельчатым питателем. По мере вращения печи магнезит постепенно перемещается к ее нижнему концу, где установлена огневая головка. При движении в печи происходит обжиг материала. Дойдя до нижнего конца обжигальной камеры магнезит ссыпается в холодильник. Кожух этого устройства охлаждается водой и в нем обожженый магнезит, температура которого составляет 1200°С–1300°С, остывает, после чего подается на сортировку.

Также в состав печи входит дымососная установка, предназначенная для удаления газов, выделяемых при сгорании топлива и в процессе разложения магнезита. Мелкая магнезитовая пыль, которую увлекают за собой эти газы, оседает в пылевой камере.

Одной из важнейших вех в истории «Магнезита», которая пришлась на годы Великой Отечественной войны, явилось освоение производства новых магнезитохромитовых изделий для опорно-подвесных сводов мартеновских печей. Новые своды в военное время внедрили в первую очередь на Златоустовском металлургическом заводе и на заводе «Серп и Молот» в Москве. Это изобретение, повысившее температуру в мартеновских печах, имело колоссальную важность для общей обороноспособности страны. Раньше для варки броневой стали требовались электроплавильные агрегаты, но в конце 1941 года на Магнитке освоили технологию ее выплавки в большегрузных мартеновских печах.

За счет этой технологии удалось полностью обеспечить броневой сталью производство танков в Челябинске. Именно изобретение магнитогорских специалистов позволило в максимально короткий срок нарастить выпуск броневой стали, снабдив металлом Челябинский тракторный завод — знаменитый «Танкоград» (во время войны — Кировский завод Наркомтанкопрома в Челябинске), производивший знаменитые «тридцатьчетверки» — средние танки Т-34 — самую массовую модель танка Великой Отечественной войны.

По сравнению с традиционными динасовыми огнеупорными изделиями использование в печах магнезитохромитовых изделий увеличивало срок их службы в 2–2,5 раза, и только за счет этого выплавка металла в стране была повышена на 10–15 %.

Одной из важнейших вех в истории «Магнезита», которая пришлась на годы Великой Отечественной войны, явилось освоение производства новых магнезитохромитовых изделий,
разработка которых началась перед войной под руководством А.П.Панарина. К концу 1941 года на заводе стали выпускать магнезитохромитовые изделия большого размера, использовавшиеся в опорно-подвесных сводах мартеновских печей.

В 1944 году на заводе «Магнезит» было также освоено производство металлургического периклазового порошка специального зернового состава марки «Экстра», который применялся для заправки электропечей, где осуществлялась выплавка особо ответственных марок сталей.

Огнеупорные материалы сделались ценным активом для расчетов со странами, оказывавшими техническую помощь Советскому Союзу. В счет оплаты поставок по лендлизу в США было отправлено несколько десятков тысяч тонн металлургического порошка.

С Англией, не имевшей магнезиальной сырьевой базы, металлургическим порошком рассчитывались за поставки военной техники. Один вагон порошка приравнивался к стоимости одного танка. Английские танки впервые приняли участие в военных действиях при битве за Москву.

Для его строительства пришлось переселить значительное количество жителей частных домов, стоявших на его месте.

Но и новый карьер не решает проблемы обеспеченности завода сырьем. С 1955 года в рамках строительства Саткинского магнезитового завода ведется строительство Волчьегорского (позже — Волчьегорско-Степного) рудника, в состав которого впоследствии войдут несколько карьеров Волчьегорского и соседнего Степного месторождения магнезита.

В июне 1956 года там начинаются вскрышные работы. на момент запуска нового завода в строй магнезит, добываемый на ВолчьегорскоСтепном руднике, доставляется на дробильнообогатительную фабрику на 5–7-тонных самосвалах, но уже с 1957 года основным способом доставки магнезита из карьеров становится железнодорожный транспорт

Первоначально проект дворца, разработанный трестом «Челябгорпроект» в 1939 году, напоминал типовой заводской клуб — таких в свое время было много по всей стране. Сегодня на фоне крайне экономных и минималистских архитектурных сооружений более поздней эпохи такие здания выглядят празднично, но руководство завода «Магнезит» посчитало, что своему гордому названию «Дворец» не соответствует. Когда обсуждался проект строительства, директор предприятия Алексей Петрович Панарин очень резко высказался на этот счет: «хватит, сараев по стране настроили достаточно, будет у нас настоящий дворец».

Строили его всем заводом. Основные работы велись хозяйственным способом отделом капитального строительства (ОКС) «Магнезита», также по очереди на стройку направляли своих сотрудников технологические цеха завода. Кроме того, периодически для помощи в строительстве организовывали воскресники, на которые выходили работники завода и жители города.  В то время в СССР была шестидневная рабочая неделя, и для строительства работники «Магнезита» использовали свой единственный выходной день.

5 октября 1951 года здание Дворца культуры было принято государственной комиссией, тогда же оно было представлено на конкурс лучших жилых и гражданских зданий СССР и получило первую премию. Фотографии дворца даже попали в «Большую советскую энциклопедию». Рядом с Дворцом культуры был устроен сквер, а к зданию, расположенному на холме, вела парадная лестница.

Новый Саткинский магнезитовый завод проектировался советскими специалистами. К моменту запуска его первой очереди отечественная промышленность еще не освоила производство больших вращающихся печей, Поэтому значительная часть оборудования технологической линии по обжигу магнезитового сырья (цеха магнезитового порошка № 3 — ЦМП-3) было импортным. При строительстве второй очереди уже использовалось только отечественное оборудование.

Город в очередной раз стал местом, куда съезжались лучшие кадры — специалистов для Саткинского магнезитового завода собирали по всей стране. В состав первоначального коллектива вошли инженерно-технические специалисты, приехавшие с Украины, где была очень хорошая огнеупорная школа, из Ленинграда и Свердловска, где при политехнических институтах были организованы специализированные кафедры огнеупоров.

Две линии воздушно канатной дороги, которые были запущены на новом Саткинском магнезитовом заводе в феврале 1956 года — хотя и не уникальный, но достаточно редкий вид транспорта. До 1991 года в СССР эксплуатировалось всего 40 таких сооружений.

Главное преимущество этого вида транспорта — экологичность. При эксплуатации ВКД в атмосферу не попадают выхлопные газы, она не шумит, для нее не нужно прокладывать дороги и менять рельеф местности. Сегодняшняя ВКД — это целый комплекс сооружений, состоящий из 6 линий, самая длинная из которых имеет протяженность 2,5 км. каждая линия ВКД несет 60 вагонеток, вмещающих 1,5 тонны магнезита.

Решение о строительстве новых мощностей для обжига сырья было принято еще в конце 1950-х. В проекты были заложены новейшие разработки тех лет, и цех должен был стать одним из крупнейших в советской огнеупорной промышленности. Сами строительные работы начались в 1959 году.

Представление о масштабах стройки можно составить хотя бы по таким цифрам: для возведения фундамента только под одну из четырех печей потребовалось 1320 м3 бетона и 135 тонн арматуры, а вес печи без футеровки составлял 1200 тонн. 

Розжиг первой печи цеха магнезитового порошка №4 состоялся 1 июня 1965 года.

Этот новый, один из наиболее интенсивных периодов развития «Магнезита», был неразрывно связан с именем Николая Федоровича Бугаева. Его трудовой путь начался на Красногоровском огнеупорном заводе. После эвакуации завода в 1941 году Николай Федорович ушел на фронт. День Победы он встретил на реке Эльбе, пройдя за годы войны почти всю Европу. 

В 1955 году, после окончания харьковского политехнического института, Бугаёв был направлен в Сатку, где при его непосредственном участии строился первый цех магнезиальных изделий, запускались вращающиеся печи. После объединения двух заводов Николай Федорович четыре года был секретарем партийного комитета предприятия, но затем вернулся на должность начальника цеха магнезиальных изделий. В 1962 году Бугаёв стал главным инженером объединенного завода «Магнезит», а в 1967 году — директором завода.

В 1976 году приказом Минчермета СССР Н.Ф.Бугаёв назначен главным инженером — заместителем начальника Всесоюзного производственного объединения «Союзогнеупор», где и  проработал до ухода на пенсию в 1985 году. За боевые и трудовые заслуги Н.Ф.Бугаёв награжден орденами Ленина, Отечественной войны II степени, Трудового Красного Знамени, двумя орденами «Знак Почета», медалями «За отвагу», «За восстановление предприятий черной металлургии Юга», двумя медалями «За боевые заслуги» и многими другими.

Проект подземной добычи магнезита никогда не был бы реализован, если бы не настойчивость некоторых людей на комбинате в Сатке и не счастливое стечение обстоятельств. 

В конце 1970-х годов в городе Бакале, расположенном в 12 км от Сатки, завершались работы по строительству шахты «Седеритовая» для добычи железной руды. Строительством этого объекта занималось Бакальское шахтостроительное управление (БШСУ) — организация с головным трестом Союзшахтопроходка, входившим в состав Министерства черной металлургии.

 По мере того как строительные работы близились к завершению, перед руководством БШСУ вставал вопрос: что делать дальше? Нужно было либо распускать коллектив, либо искать новые объекты для строительства, и чем ближе, тем лучше. В Сатке воспользовались ситуацией и совместными усилиями с БШСУ смогли пробить в министерстве решение о строительстве
шахты. В советское время никто не мог допустить, чтобы люди остались без работы, а в случае с бакальскими шахтостроителями речь шла о коллективе в 500 человек, и это обстоятельство стало мощным рычагом давления на Министерство черной металлургии. Причем сразу с двух сторон: через профильный главк «Магнезита» Союзогнеупор и Союзшахтопроходку, которой подчинялось БШСУ.

Первые 110-тонные Белазы стали работать на «Магнезите» в 1985 году на Карагайском руднике. Они использовались на рудниках комбината почти 20 лет — с 1985 года по 2003-й.

Созданные для перевозки огромных объемов, Белазы хорошо зарекомендовали себя при вскрышных работах, но когда объемы добычи, и прежде всего вскрыши, стали снижаться, их эксплуатация сделалась экономически нецелесообразной. Наряду с большой загрузкой для них требовались и более широкие дороги, а так как карьеры все больше углублялись, строить широкое дорожное полотно становилось все сложнее. В Карагайском карьере «стотонники» проработали до 1998 года, после чего оставшиеся машины перегнали на МельничноПаленихинский карьер. Для проезда автомобилей даже пришлось разбирать контактную сеть на железной дороге: под ней эти гиганты не могли проехать.

На Мельнично-Паленихинском карьере «стотонники» проработали до списания. Последний 110-тонный Белаз несколько лет назад водрузили на постамент при подъезде к карьеру, где он стоит и сейчас, поражая своим величием.

К сибирской сырьевой базе на «Магнезите» присматривались давно. Еще в начале 1950-х на заводе в Сатке проходили испытания магнезита Тальского месторождения. На комбинат «Магнезит» также осуществлялись поставки плавленного периклаза из Раздолинска, но их незначительные объемы не могли удовлетворить потребности предприятия. К тому же многие сомневались в целесообразности развития добычи за тысячи километров, когда совсем рядом были большие собственные залежи, пусть и не такого качественного сырья.

Переубедить тех, кто придерживался подобной точки зрения, удалось только на рубеже 1990-х — 2000-х годов. Немаловажную роль в этом сыграли специалисты комбината «Магнезит»: директор по развитию сырьевой базы В.П.Выломов и директор горно-обогатительного производства М.Н.Ковалев.